Я — сосуд, полигон, проходная, где Бог и Человек подсматривают друг за другом, а я наблюдаю за их гляделками.
Психиатрия называет это деперсонализацией, христианство — пророчествованием. Для меня это то, что я не могу избегнуть.
Это родилось, когда в моих ребрах умер Бог и громадой тела своего давил на них, создавая огромное пространство черноты, а после и труп пропал. Осталась я, с домашними диалогами на кухне о черных дырах и природе гравитации.
Моим героем стало падение.
Я гуляла по миру без своей истории, без своего чувства и вот, что я увидела. Я увидела людей, которые вброшены без инструкции в этот мир, которые падают из дообъекта и приземляются на шкуры быков - персонификации Эроса. Я увидела, что они созданы из глины, смерти, греха (ошибок) и жизни. И я вижу, как они падают, как в надежде ускоряют касание с неизвестным основанием, как в ужасе разбегаются от первого контакта с Эросом. Я вижу монахинь, которые решили не бежать по шкуре. Я вижу мертвого Бога в своих ребрах, которого не касаются грехи. Я вижу ландшафты, созданные Им зачем-то вне моих ребер.
И я чувствую, что разрыв живого Эроса и мертвого Бога порождает критическую гравитацию, которую исследовал папа. Которую исследовала я, что в научных институтах, что в монастырях.
Сейчас я создаю первый в России Библейский Сад. Это ландшафт, где библейские истории переплетаются с доминантами человеческого бытия: отношением к Богу, другим людям и себе. Сад - это место, куда будут притекать современные мыслители. Мое следующее большое полевое исследование. Манифест культуры.